В итоге на свет появился театр "Потудань", который представил свой новый спектакль "Невский проспект" (при поддержке компании "Дарфильм" и театра "Балтийский дом"). На фоне всеобщего театрального застоя в северной столице "Невский проспект" является свежей идеей молодого поколения актёров. Я встретился после спектакля с режиссёром Русланом Кудашовым и актёром Максимом Гудковым.

Какова на ваш взгляд ситуация с молодыми театрами в Питере?
Р. Их просто нет. Говорят, что так всегда было. Макс приехал на днях из Москвы, я ему говорю: "Макс, так существовать, как мы существуем, невозможно". Это какое-то психическое заболевание у нас.

За счёт чего же вы существуете?
М. Юридически мы защищены компанией "Дарфильм". Театр "Балтийский дом" берёт с нас какую-то символическую сумму за аренду. Это был рискованный шаг пустить нас сюда. Кто его знает, чтобы мы сделали после "Потудани".

Насколько публика жаждет нового театра?
Р. Если он получится (новый театр), то она будет его жаждать. Тут не от публики надо отталкиваться, а от театра.
М. Хотя, вопрос ещё заключается в том, как публика узнает о существовании такого театра. Это уже дело раскрутки.

Ваш предшественник, я имею в виду это помещение, Андрей Могучий год назад на этом же месте говорил мне, что "Формальный театр" добился успеха во многом благодаря грамотной pr-кампании.
М. Мы пытаемся этим заниматься, но пока похвастаться грамотным пиаром мы не можем. У нас нет для этого ни денег, ни времени, ни мастерства.

Не бывает моментов отчаяния "Да зачем всё это надо?"
Р. Конечно, бывает. В последнее время практически постоянно. Бывают счастливые дни, когда мы играем спектакли, тогда это забывается, уходит на второй план.
М. Мы постоянно живём с ощущением какой-то безнадёги. Неизвестно, насколько нас хватит.

Должны же быть какие-то театральные продюсеры...
Р. Мне кажется, что в Москве с этим делом легче.
М. Да, там существуют продюсерские центры.
Р. А в Питере какое-то театральное болото.

Уже второй раз про театральное болото слышу. В первый раз мне об этом Одосинский сказал.
Р. Несмотря на то, что здесь есть и хорошие режиссёры, и актёры. Я не знаю почему. Не то чтобы это какая-то провинция. Это какая-то свалка.

Многие рок-группы перебираются в Москву. Не было желания последовать их примеру?
Р. Театр структура менее мобильная, чем рок-группа. И потом сама специфика театра отличается от рок-музыки. Хотя театр - это всё равно вечное искусство, потому что всё равно через какое-то время люди сюда вернутся. Театр говорит о таких вещах, которые людям будут нужны всегда, он возвращает человека к его внутренней сути, если это настоящее искусство. И нужно делать так, чтобы оно было настоящим.

Деньги вы где зарабатываете?
Р. Кто как может. Ребята играют в других театрах. Я ставлю спектакли в маленьком театре "Бродячая собачка". Макс вообще непонятно как живёт, он практически не живёт, питается воздухом. Всё делает для "Потудани".

Хотелось бы какого-то позитива.
Р. На самом деле мы не хотели говорить о том, что всё плохо.
М. Павел, ты уже не первый, кто в конце интервью говорит "Нужно что-то хорошее". Мы не такие грустные.
Р. У нас же два спектакля, в которых положительный, позитивный финал. Так что, мы на самом деле не пессимисты.
М. Мы готовим новый перфоманс. Очень добрый, светлый и смешной.
Р. Подожди, дай я скажу о том, что уже есть. Ты согласен, что у нас светлый финал?
М. Согласен.
Р. Вот! А новый спектакль мы хотим сделать про цуциков.

Кто такие цуцики?
Р. Есть разные версии. Пусть зритель сам разбёрётся, кто такие цуцики.
М. Премьера ожидается в начале июля здесь же, в "Балтийском доме".
Р. Это не совсем кукольный спектакль. Там будут элементы кукольного театра, а в основном они (кивает в сторону Макса) будут бегать живьём. Они очень смешные на самом деле.
М. Вот - мы очень смешные.

Павел Перец, газета "Gaudeamus", февраль 2003